Мой первый автофикшн

В 2012 году я написала автофикшн «Моя истерика», до того как узнала о существовании жанра, и называла текст мемуарами. Я понимала, что хоть роман и основан на дневниковых заметках, мемуарами не является из-за вплетения в сюжет сюрреалистичных снов и вымышленных персонажей.

Тогда же я впервые узнала, что такое отвечать на вопросы о главной героине, которую ассоциируют со мной. Не понимала, как отделить реальную себя от книжной версии себя. Оля из «Истерики» думает и говорит, как я, но она другая. Смелее, откровеннее, веселее.

Моими первыми читателями стали друзья, родственники, соседи и знакомые знакомых. Все они имели представление обо мне в той или иной степени, но не догадывались, что я проделала творческую работу над собственной биографией. Создала новую реальность.

Однажды соседка по лестничной клетке поделилась мнением о книге, после чего с пристрастием стала рассматривать мои запястья. «Ты же не...?» – спросила, не закончив мысль она. Я улыбнулась и ответила, что мысли о смерти присутствовали только в стихах, а не в голове. Что это одно и то же, она не догадалась, и снова спросила: «А как же шрамы?». Я ответила, что придумала их, и не солгала.

Соседка жаждала узнать, где правда, а где вымысел, не понимая, что автор не должен объяснять. Я тоже раньше не понимала. Забавляло, что незнакомые люди писали мне в соцсетях сообщения примерно одинакового содержания: «Ты же автор «Моей истерики»? Хотелось бы с тобой пообщаться, но не знаю, что спросить. Всё о тебе уже прочитал/прочитала».

Я максимально открылась в первом тексте. Написала обо всём, что окружало, волновало и пугало. Рассказала о подростковом видении мира. Перечитывая и редактируя «Истерику» сейчас, я иногда не узнаю себя, не верю, что вела себя так или иначе. Не меняю структуру, сюжет, сленг и ни одной детали, которая делает книгу моей.

Благодаря автофикшну спустя много лет я смогу вспомнить подробности нескольких лет жизни, и это мотивирует писать продолжение.